— смешно подпрыгивая на диване, но не решаясь встать, кричал парень.
— Факью, — сказал Мартин. — Он же Мардж. Родной мир дио-дао. Милости прошу. Но учтите, что по их законам убийство половозрелого существа не является преступлением. А я всегда соблюдаю местные законы.
— И вы готовы их убить? — тихо спросил еврей. Похоже, несмотря на весь свой гнев, он не желал парню такого конца… и теперь не знал, как держать себя с Мартином.
— Защищаясь — да, — признался Мартин.
— В убийстве врага нет ничего постыдного, — донеслось от двери. Мартин обернулся.
В проеме стоял геддар. Высокая фигура, уши-полукружия, разнесенные слишком далеко глаза, темно-серый нечеловеческий цвет кожи… Чужих трудно различать, но Мартину показалось, что это лицо ему знакомо.
— Мы встречались? — спросил Мартин.
— Библиотека, — коротко ответил геддар, и Мартин узнал его окончательно. Кадрах, друг Давида. Разумеется, тот факт, что Мартин знал имя геддара, не давало ему оснований произносить его вслух, и Мартин лишь кивнул:
— Да, я помню тебя.
Шелестя пышными оранжево-синими одеяниями, геддар мягкой походкой подошел к нему. В зале притихли все — и молодые обалдуи, и нормальные путешественники.
— Когда тебя оскорбляют словами, не стоит доставать меч, — продолжил геддар. — Надо убить врага словами. У тебя получилось. Я восхищен.
— Никто не знает, что случается с исчезнувшими, — сказал Мартин.
— Для Вселенной он умер, — совсем по-человечески пожав плечами, сказал геддар. — Убить тоже можно по-разному… Нам надо поговорить.
— Вы знакомы? — тихо спросил Мартина еврей. — Это ведь геддар?
Похоже, из разговора он ничего не понял. Значит, готовился пройти Вратами первый раз и ещё не получил знание туристического.
— Да, — ответил Мартин. — Удачи вам. Я думаю, эти ребята теперь будут вести себя тихо.
— Нам надо отойти туда, где нас не услышат, — сказал геддар.
Под общее молчание Мартин и геддар вышли из зала ожидания. Мартин молча шел за Кадрахом, который уверенно двигался к какой-то цели. Разумеется, можно было занять одну из гостевых комнат, но Кадрах привел Мартина к туалету, одному из многих туалетов на Станции. Спросил:
— Тебя не смущает выбор этого места для разговора?
Мартин окинул взглядом помещение. Четыре очка, разделенные не достающими до потолка перегородками, причем два из них — явно рассчитанные не на людей. Два писсуара. Странное приспособление, которое могло бы пригодиться существу, справляющему естественные потребности через отверстия в широко разнесенных руках… или щупальцах.
Жизнь бывает удивительно причудлива во всех своих проявлениях.
— Нет, не смущает, — сказал Мартин. — Это традиция шпионских романов и детективов — вести важные разговоры в сортире.
— Я уважаю традиции, — согласился Кадрах. На взгляд Мартина геддары не просто уважали традиции, а жили ими, но он промолчал. — Мне стоило больших трудов найти вас на Земле, — продолжил Кадрах, — а найдя, я едва не упустил вас. Хорошо, что московская Станция так загружена.
— Слушаю очень внимательно, — сказал Мартин.